Состав победы
LE Train de la victoire
- 1 -
История секретного проекта под названием НКПС N° 8, который имел решающее значение в победе Сталинграда и огромный вклад калмыцкого населения.
L'histoire du projet secret nommé NKPS N°8 qui a été decisif dans la victoire de Stalingrad, et auquel la population kalmouke a énormément participé.
- 2 -
Почему в Калмыкии мужчины не ссорились с женщинами ?
Pourquoi en Kalmoukie les hommes ne se querellaient pas avec les femmes ?
«Мораль женщины калмычки – высокая мораль и она, как воспитательница, дает детям, безусловно, твердые устои нравственности, идеи правды, добра, верности долгу, беззаветной покорности и стоической выносливости», – писал учёный и общественный деятель Григорий Прозрителев более ста лет назад Практически все исследователи, изучавшие до революции 1917 г. быт калмыков, отмечали особое положение женщин в калмыцком обществе. Она пользовалась большей свободой и самостоятельностью, нежели представительницы слабого пола других народов. И даже соседство с кавказскими народами не повлияло на отношение мужчин-калмыков к женщинам. «Калмыки тем разнятся от племен, исповедующих ислам, что у них женщина имеет человеческое, а не рабское значение. У многих мухаммедан, хотя и не у всех и не в одинаковой степени, она исключена из общения с мужским полом не только в забавах, но и даже в молениях. У калмыков права женщины уравновешены и в том, и в другом случае с правами мужчины» (Павел Небольсин, этнограф).В России в 1649 г. «Соборным уложением» официально укрепилось крепостное право, а калмыки за девять лет до этого в «Степном уложении» 1640 года посвятили 22 статьи правовому положению женщины. Помимо ответственности, здесь были закреплены и права женщин, в том числе на жизнь и государственную охрану достоинства, защиту своей чести и доброго имени. Хотя телесные наказания в отношении её применялись, смертной казни она не подвергалась.Кроме того, калмычка могла иметь в собственности личное имущество, владеть, пользоваться и распоряжаться им как единолично, так и совместно с другими лицами. Она могла рассчитывать на материальное обеспечение по возрасту, в случае вдовства, бездетности.Чем же заслужила калмыцкая женщина такое положение в обществе? Исследователи отмечали в калмычке страстную любовь к детям, преданность своей семье, дому, привязанность к мужу. В повседневной жизни калмыки считали ниже своего достоинства заводить ссоры с женщиной. Даже в состоянии алкогольного опьянения, когда калмыку «все нипочем, только против женщины он не забудется, как бы хмель не омрачил его ум» (Иосиф Бентковский, учёный, статистик).Калмыки никогда не считали, что место женщины – лишь на кухне. Калмычка «своим характером, нравственностью и благоразумием умела себя поставить в самое прочное положение. Она часто приобретает большое нравственное влияние на мужа …» (И.Бентковский).Конечно же, кочевой образ жизни наложил отпечаток на взаимоотношения мужчин и женщин в калмыцком обществе. Калмычке приходилось нести тяготы жизни наравне с мужчинами, порой принимать участие и в сражениях. Поэтому мужчины с уважением относились и до сих пор так относятся к слабому полу, которого таковым по внутренним качествам не считают. Мужчины и сегодня прекрасно понимают, что в трудные времена женщина сможет поддержать его и спасти семью. Если вспомнить годы депортации, то в ссылку в основном были отправлены женщины, старики и дети – ведь практически все трудоспособное мужское население Калмыкии находилось на фронте, а затем отправлено в Широклаг.Конечно же, калмыки с особым почтением относились к женщине-матери, которая, как считалось, должна обладать девятью добродетелями: быть светла и чиста душой и телом, искусной мастерицей, опорой мужу, уважительной к его родне, почтительной к старшим и пр. Также ей следовало оберегать себя от пяти скверн: «не соблазнять мужчин», «не завидовать другим», «не поддаваться дурным помыслам», «не быть жадной», «не заниматься пустым делом».Современные исследователи считают, что эти качества вошли в ментальность и стали частью исторической памяти народа. Сегодня калмычка это – образованная, целеустремленная, энергичная, сильная, порой властная женщина, которая самостоятельно принимает важные решения в своей жизни, активно участвует во всех общественных сферах. И она по-прежнему надежный партнер мужу и фанатично заботливая мать.
"La morale d'une femme kalmouke est de haut niveau, en tant qu'enseignante, elle donne aux enfants bien sûr, de solide base de moralité, d'honnêteté, de gentillesse, de loyauté, d'altruisme et de résilience", a écrit Grigory Prozritelev, scientifique et personnalité publique, il y a plus de cent ans.
Presque tous les chercheurs qui ont étudié la vie quotidienne des Kalmouks avant la révolution de 1917, ont noté le statut particulier des femmes dans la société kalmouke. Celles-ci jouissaient d'une plus grande liberté et d'indépendance que les femmes des autres peuples. Et même le voisinage avec les peuples du Caucase n'a pas affecté l'attitude des hommes kalmouks envers leurs femmes. « Les Kalmouks diffèrent en ce sens des tribus professant l'islam, que leur femme n'a pas un rôle servile mais celui d'une partenaire. Beaucoup de Musulmanes, bien que pas toutes et à des degrés divers, sont exclus de la communication avec le sexe masculin non seulement dans les loisirs, mais aussi dans les prières. Chez les Kalmouks, les droits des femmes sont équilibrés dans les deux cas avec les droits des hommes » (Pavel Nebolsin, ethnographe).
En 1649, le servage a officiellement été renforcé en Russie, pourtant chez les Kalmouks, en 1640 donc neuf ans plus tôt, dans un 'Code de la steppe', 22 articles sont consacrés au statut juridique des femmes. En plus de son indépendance, ce code attribue à la femme des droits sur sa propre vie, sur sa dignité garantie par l'État, ainsi que la protection de son honneur et de sa réputation. Bien que des châtiments corporels puissent être appliqués contre elle, elle ne peut pas être condamnée à mort.
En outre, la femme kalmouke pouvait posséder des biens personnels, en acquérir, les utiliser et en disposer à la fois individuellement et conjointement avec d'autres personnes. Elle pouvait compter sur un soutien matériel via une pension une fois âgée, en cas de veuvage, ou sans enfant.
En quoi une femme kalmouke méritait un tel statut dans la société ? Les chercheurs ont noté chez les femmes Kalmouke un amour maternel profond pour leurs enfants, un dévouement à leur famille, à leur maison et une fidélité à leur mari. Dans la vie de tous les jours, l'homme Kalmouk considérait qu'il était humiliant de commencer une querelle avec une femme. Même en état d'ivresse, lorsqu’un homme Kalmouk «ne se soucie plus de rien, il n'oubliera pourtant pas de ne pas aller contre l’avis d’une femme, peu importe à quel point le houblon aura embrouillé son esprit » (Joseph Bentkovsky, scientifique, statisticien).
L’homme Kalmouk n'a jamais considéré que la place d'une femme n'était que dans la cuisine. Kalmychka, la femme Kalmouke « avec son caractère, sa moralité et sa prudence a su se construire un statut stable. Elle exerce souvent une grande influence morale sur son mari ... » (I. Bentkovsky).
Bien sûr, le mode de vie nomade a laissé sa marque sur les relations entre hommes et femmes dans la société kalmouke. La Kalmychka a dû supporter les difficultés de la vie sur un pied d'égalité avec les hommes, prenant parfois part à des batailles. Par conséquent, les hommes respectaient le sexe faible et continuent de le faire, car ils ne les considèrent pas comme tel, mais avec comme ayant des qualités personnelles. Aujourd'hui, les hommes sont bien conscients que dans les moments difficiles, une femme pourra les soutenir et même sauver la famille. Si nous nous souvenons des années de déportation, c’étaient principalement des femmes, des personnes âgées et des enfants qui ont été envoyés en exil, puisque presque toute la population masculine valide de Kalmoukie était au front, dans les camps de travail ; les 'Shiroklag' (une autre sorte de Goulag).
Bien sûr, les hommes Kalmouks avaient un respect particulier pour une femme qui était mère, car elle était censée avoir neuf vertus : être brillante, pure de corps et d'âme, habile de ses mains, soutenir son mari, respectueuse de ses proches, respectueuse des aînés, etc. Elle devait par ailleurs se protéger de cinq péchés : ne pas séduire les hommes, ne pas envier les autres, ne pas céder aux mauvaises pensées, ne pas être cupide, et ne pas être oisive.
Les Ethnologues modernes pensent que ces qualités sont entrées dans la mentalité kalmouke et sont devenues une partie de la mémoire historique du peuple. Aujourd'hui, la femme Kalmouke est une femme éduquée, déterminée, énergique, et forte, parfois dominatrice, qui, de manière indépendante, prend des décisions importantes dans sa vie et participe activement à toutes les sphères publiques. Mais elle reste toujours un partenaire fidèle pour son mari et une mère attentionnée et supportrice.
_.jpg)
- 3 -
Как калмыки Париж брали
Comment les Kalmouks ont pris Paris
В 1856 году в пещере Фельдгофер, в долине Неандера, рабочие каменоломни обнаружили скелет с необычным черепом — утолщенная крыша, выступающие надбровные валики, покатый лоб. Светило немецкой медицины Юлиус Роберт фон Майер признал в находке череп казака, раненного в бою и нашедшего смерть в пещере…
Необычные казаки, в 1812—1814 годах вместе с русской армией гнавшие Наполеона и его союзников до самого Парижа, произвели на европейцев настолько сильное впечатление, что те при всяком удобном случае поминали диковинных чужестранцев и полвека спустя. Впрочем, многие жители Европы даже не подозревали, с каким ярким народом столкнулись: художник Федор Калмык расписывал кафедральный собор в Карлсруэ, немецкие колонисты на Нижней Волге учились азам восточной медицины у местных кочевников, а известные писатели Ян Потоцкий, Иван Аксаков и Александр Дюма-отец восхищались образованностью семей калмыцких нойонов (князей), в чьих домах им доводилось гостить во время путешествий.
En 1856, dans la grotte de Feldhofer, dans la vallée du Neander, les ouvriers de la carrière ont découvert un squelette avec un crâne inhabituel - un sommet épais, des arcades sourcilières saillantes, un front fuyant. L’Eminent docteur en médecine allemand, Julius Robert von Mayer, a pensé y reconnaitre le crâne d'un cosaque, blessé au combat et trouvant la mort dans cette grotte ...
Ces Cosaques inhabituels, faisant partie de l’armée russe, entre 1812 et 1814, et ayant fait fuir Napoléon et ses alliés jusqu’à Paris, avaient fait une telle impression sur les Européens que ces derniers s’en souvenaient encore un demi-siècle plus tard. Cependant, beaucoup de gens en Europe ne soupçonnaient même pas quel genre de personnes brillantes ils avaient rencontré: il y a par exemple l'artiste kalmouk Fedor Kalmyk qui a peint la cathédrale de Karlsruhe, Les nomades de la basse Volga qui ont enseigné aux colons allemands les bases de la médecine orientale, ou encore les familles des noyons (Ducs) kalmouks dont les célèbres écrivains Jan Pototsky, Ivan Aksakov et Alexander Dumas père, chez qui ils s'étaient rendus au cours de leurs voyages et dont ils admirèrent l'éducation.
Череп же и другие кости, найденные в ныне знаменитом Неандертале, принадлежали не казаку, а совсем другому представителю рода человеческого.
А необычными казаками были калмыки, или ойраты. Они оказались на Волге на рубеже XVI—XVII вв.еков: от 250 до 300 тысяч человек прикочевало сюда из Западной Монголии. Теснимые враждебным окружением, они попросили покровительства у русского царя, и в 1655—1657 годах в приволжских степях возникла новая автономия — Калмыцкое ханство, официальной религией которого стал тибетский буддизм. С тех пор калмыки принимали самое живое участие в делах России — от охраны южных рубежей государства до переговоров со странами Востока.
Неудивительно, что, когда мир еще только жил в преддверии «грозы двенадцатого года», были сформированы Первый и Второй Астраханские калмыцкие полки и Ставропольский (из Ставрополя-на-Волге — ныне Тольятти) — из крещеных калмыков. Второй полк, насчитывавший 500 человек одвуконь (один конь — под седло, другой — под вьюк), был снаряжен на средства нойона Хошеутовского улуса Сербеджаба Тюменя — 96 тысяч рублей ассигнациями (позднее еще 15 тысяч). От прочих казачьих подразделений полки отличались формой из темно-синего сукна и квадратной желтой шапкой, обложенной по тулье черным бараньим мехом и напоминавшей традиционный калмыцкий головной убор. Синий и желтый — два цвета, священные для калмыков: символы бога неба — Тенгри и бескрайней степи. Штандартом полка стало вывезенное из Монголии священное желтое знамя Дайчи-Тенгри — всадник в синем на белом коне.
Le crâne et les autres ossements trouvés dans la désormais célèbre vallée du Néander n'appartenaient pas à ces Cosaques si particuliers, mais nous le savons maintenant, à un représentant complètement différent de la race humaine.
Or ces Cosaques inhabituels étaient des Kalmouks ou des Oirats. Il s’est trouvé qu’entre 250 et 300 mille personnes qui avaient migré depuis la Mongolie occidentale, restèrent sur la Volga au tournant des XVIe et XVIIe siècle. Pressés par un voisinage hostile, ils ont demandé la protection du tsar russe et, vers 1655-1657, une nouvelle entité politique autonome est apparue dans les steppes de la Volga - le Khanat (royaume du Khan) Kalmouk, dont la religion officielle était le bouddhisme tibétain. Depuis lors, les Kalmouks ont pris une part active aux affaires de la Russie - de la protection des frontières du sud de l'État aux négociations avec les pays de l'Est.
Il n'est pas surprenant que lorsque le monde vivait les premiers instants de «l'orage de la douzième année» (la guerre de 1812), furent formés les premier et deuxième régiments Kalmouk d’Astrakhan et un autre de Stavropol (de Stavropol-sur la Volga – nommé désormais Toliatti) à partir de soldats Kalmouks baptisés. Le deuxième régiment, composé de 500 hommes avec 2 chevaux chacun (un comme monture, l'autre pour le bat à la longe), avait été équipé sur les deniers propres du Noyon de la tribu Khocheoud, nommé Sereb Djab Tyumen – pour la somme de 96 mille roubles en billets (et 15 mille autres plus tard). Ces régiments différaient, des autres unités cosaques, par l’uniforme d'un tissu bleu foncé et un chapeau jaune carré, garni de peau de mouton noire sur le dessus et ressemblant à une coiffe kalmouke traditionnelle. Car le bleu et le jaune sont deux couleurs sacrées pour les Kalmouks: la première symbole du dieu du ciel, Tengri et la deuxième de la steppe sans limites. Le drapeau de ce régiment était la bannière jaune sacrée de Daichi Tengri, conservé depuis leur départ de Mongolie, représentant un cavalier en bleu sur un cheval blanc.
«Полк принял участие во всех крупнейших сражениях кампании — от Пружан 18 июля 1812 года, где был разбит Саксонский драгунский эскадрон, до трехдневной Битвы народов под Лейпцигом, а в сражении при Фер-Шампенуазе союзная кавалерия с полком Тюменя в составе разгромила корпус маршала Огюста-Фредерика Мармона и гвардию маршала Адольфа Мортье, — рассказывает специалист по истории калмыцкого народа Андрей Курапов, заместитель директора Астраханского музея-заповедника. — Конница Тюменя с триумфом вошла в Париж. За боевые заслуги многие нижние чины и офицеры получили повышение в звании, наградное оружие, государственные знаки отличия, а нойон Сербеджаб Тюмень, под которым в боях пало семь лошадей, был удостоен звания полковника, орденов Святого Георгия и Святой Анны, золотой сабли «За храбрость», других орденов и медалей».
«Страшные», как французы окрестили калмыцких кавалеристов за их стремительные атаки, очень впечатлили парижан. Не только боевыми верблюдами, возившими на горбах пушки, но и той чертой, которую 40 лет спустя подметит Александр Дюма: «нос у калмыков в общем-то не является самой выступающей частью лица». Калмыки в долгу не остались и сочинили походную песню, где оценили храбрость врага «в четверть носа»… своего: «Французы в четверть носа, не трудно их побить… »
«Le régiment a pris part à toutes les grandes batailles, s’illustrant : à la campagne de Proujany (en Biélorussie) le 18 juillet 1812, ou il a vaincu l’escadron de dragons saxons, à la bataille des peuples de trois jours près de Leipzig, et à la bataille de Fère-Champenoise ou la cavalerie alliée avec le régiment de Tyumen défit le corps d’armé du maréchal Auguste- Frédéric Marmont et la garde du maréchal Adolf Mortier, explique Andrei Kurapov, spécialiste de l'histoire du peuple kalmouk, et directeur adjoint du musée-réserve d'Astrakhan.
La cavalerie de Tyumen entra triomphalement dans Paris. En récompense de leurs mérites militaires, de nombreux gradés et officiers subalternes furent promus, reçurent des armes nominatives, des distinctions d'État, et le Noyon Sereb Djab Tyumen, qui perdit sept chevaux au combat, reçu le grade de colonel, et se vit décerné notamment les ordres de Saint-Georges, de Sainte-Anne, du sabre d'or «Pour le Courage», et encore bien d’autres ordres et médailles."
Les «terribles», comme les Français avaient baptisé les cavaliers kalmouks pour leurs attaques rapides, ont très fortement impressionnés les Parisiens. Non seulement en combattant avec des chameaux portant des canons sur les bosses, mais aussi avec le trait qu'Alexander Dumas remarquera 40 ans plus tard: "le nez des Kalmouks n'est, en général, pas la partie la plus saillante du visage". Les Kalmouks ont rendu la pareille aux français en composant une chanson de camp où ils évaluaient le courage de l'ennemi comme étant d’un quart de leur nez : "Le courage des Français mesure un quart de notre nez, ce n'est pas difficile de les battre ..."
Вернувшись в родовое поместье Тюменевку (ныне село Речное в Астраханской области), нойон Хошеутовского улуса Астраханской губернии Сербеджаб Тюмень решил сохранить память о великой победе: возвести буддийский хурул — храм-памятник, где будут храниться пробитое пулями знамя и оружие Второго полка.
За создание Хошеутовского хурула взялись историк и писатель, брат нойона, Батур-Убуши Тюмень и гелюнг (буддийский монах) Гаван Джимбе. За основу они взяли другой архитектурный памятник Отечественной войне 1812 года — построенный по проекту архитектора Андрея Воронихина Казанский собор в Санкт-Петербурге, где были вывешены штандарты, отбитые у французов, и ключи от сдавшихся городов. По замыслу, от центральной части храма — трехнефной молельни с трехъярусной башней — также должны были расходиться полукружьями две галереи величественных колонн, заканчивавшиеся башенками.
Есть любопытная версия: если взглянуть на первоначальный план всего сооружения, то можно разглядеть лук с наложенной стрелой. А это тамга — родовой знак Тюменей. Сам же храм, в отличие от Казанского собора, венчал не купол, а ступоподобная пирамида. В глубине пирамиды находилась позолоченная статуя сидящего Будды, выписанная нойоном из Тибета.
Строительство велось на добровольные пожертвования простых калмыков и личные средства нойонов.
В 1818 году на левом берегу Волги появился величественный ансамбль из башен с колоннадами. Необычный Храм Победы был поставлен в удачном месте — на высоком берегу реки. Он не только был гармонично вписан в пейзаж, но не страдал от подтоплений, стоял на прочном грунте. Сама кирпичная кладка была скреплена надежным раствором. Поговаривают, что в него для прочности добавляли яичные белки…
De retour dans le domaine de la famille Tyumen (aujourd'hui le village de Rechnoye dans la région d'Astrakhan), le Noyon des Khocheoud de la province d'Astrakhan, Sereb Djab Tyumen a décidé de préserver le souvenir de la grande victoire: en érigeant un khurul (temple) bouddhiste – un sanctuaire commémoratif où les bannières et l’étendard du deuxième régiment troué par les balles furent stockés.
L'historien et écrivain, Batour-Oubouchi Tyumen frère du Noyon, et le moine bouddhiste ‘Gavan Jimbay’ a repris la création du temple Khocheoud, en s’inspirant d’un autre monument architectural de la guerre patriotique de 1812 comme base - la cathédrale de Kazan à Saint-Pétersbourg, conçue par l'architecte Andrei Voronikhin, où les étendards qui avaient récupérées chez les Français et les clés des villes vaincues ont été suspendues. Le plan du temple montre une partie centrale comprenant trois nefs et une tour à trois niveaux, d’où devaient partir deux galeries de colonnes majestueuses, dessinant deux demi-cercles latéraux, se terminant par des tourelles.
Il existe une anecdote amusante : si vous regardiez le plan initial de toute la structure, vous pouvez distinguer un arc avec une flèche encochée. Ce qui était l’emblème des Tyumen. Contrairement à la cathédrale de Kazan, la tour du temple lui-même n'était pas couronné d'un dôme, mais d'une sorte de pyramide à degrés. Au fond de la pyramide se trouvait une statue dorée d'un Bouddha assis, peinte par un noyon du Tibet.
La construction a été réalisée grâce à des dons de la population Kalmouke et des fonds personnels des noyons.
En 1818, un magnifique ensemble de tours à colonnades apparaît sur la rive gauche de la Volga. Le Temple de la Victoire à l’architecture inhabituelle fut érigé dans un endroit judicieux sur la rive haute de la rivière avec de solides fondations, ou non seulement il s’inscrivait harmonieusement dans le paysage, mais où il ne souffrit pas des inondations. Les briques elles-mêmes ont été maçonnées avec un mortier très résistant. La rumeur veut que des blancs d'œufs y aient été ajoutés pour le renforcer ...
Художники братья Григорий и Никанор Чернецовы описали хошеутовскую жизнь через двадцать лет: «Жертвенный стол уставлен серебряными чашечками, наполненными маслом, сарачинским пшеном, пшеницею, водою, и на нем же поставлены курильные свечи. По бокам этого жертвенника находятся еще два стола с теми же предметами. По стенам развешаны изображения добрых и злых бурханов, писанные водяными красками на цветных шелковых материях, чем занимаются исключительно гелюнги, составляющие у калмыков духовное сословие… » Тогда же ветераны войны позировали художникам в форме 1812 года. Сам Сербеджаб Тюмень надел мундир полковника, кивер с белым султаном и присел на скамью, опершись на эфес сабли с надписью «За храбрость».
Уже в 1867 и 1907 годах в архитектурном ансамбле провели две крупные реставрации, вторая из них проходила под руководством архитектора Виктора Варганека-Вальдовского.
Хурул так вдохновил зодчего, что несколькими годами позже тот возвел деревянный чайный павильон в поселке Калмыцкий Базар на окраине Астрахани, используя идеи и образы буддийского памятника.
Виктор Варганек-Вальдовский, работавший в Управлении калмыцким народом, автор множества астраханских зданий, трагически погиб в годы Гражданской войны…
14 ноября 1967 года по решению исполкома Астраханского областного Совета депутатов трудящихся хурул был принят под охрану государства, как памятник истории и культуры местного значения. Но реставрация началась лишь в 1991 году и тут же была остановлена из-за отсутствия средств.
Еще через пять лет Хошеутовский хурул получил статус памятника федерального значения, а группа астраханцев, заинтересованных в реконструкции храма, создала Астраханское отделение Международной лиги защиты культуры. «Лига объединила астраханских буддистов, краеведов, представителей Общества национальной калмыцкой культуры, — говорит первый председатель этого общества Елена Рожкова. — Именно Лига смогла преодолеть бюрократические преграды и ускорила восстановление памятника».
Восстановительные работы по проекту астраханского архитектора-реставратора Абдрахмана Махмудова завершились только в наши дни. Буддисты уже посещают вновь освященный храм, оставляют приношения (шарфы с благоприятными символами — хадаки, благовония, борцаги, рис, цветные ленты), привязывают молитвенные флажки лунгта…
Официально памятник был открыт 21 мая 2016 года. И на волжском берегу высится изящная башенка, напоминающая то ли «легкое белое здание индийской архитектуры» (Аксаков), то ли «китайскую пагоду и замок» (Дюма).
Les frères Grigory et Nikanor Chernetsov artistes peintres y ont immortalisé la vie des Khocheoud vingt ans plus tard. «La table sacrificielle est recouverte de coupes en argent remplies d'huile, de millet, de blé, d'eau et des bougie. Sur les côtés de cet autel se trouvent deux autres tables avec les mêmes objets. Des images de bons et de mauvais burkhanes (divinités) peintes à l'aquarelle sur des tissus de soie colorés sont accrochées aux murs, l’espace est exclusivement réservé aux moines, qui constituent la caste spirituelle chez les Kalmouks ... ». Ensuite, des vétérans de la guerre ont posé pour des artistes avec l’uniforme de la guerre de 1812. Sereb Djab Tyumen lui-même posa en uniforme de colonel, assit sur un banc, s'appuyant sur la poignée du sabre portant l'inscription «Pour le courage».
Déjà en 1867 et 1907, deux restaurations majeures ont été effectuées dans l'ensemble architectural, la seconde d'entre elles a été dirigée par l'architecte Viktor Varganek-Valdovsky. Le temple a tellement inspiré l'architecte qu'il a érigé quelques années plus tard un pavillon de thé en bois dans le village Kalmouk de Bazar à la périphérie d'Astrakhan, en utilisant des idées et des images d'un monument bouddhiste.
Victor Varganek-Valdovsky, qui travaillait à l'administration populaire de Kalmoukie, auteur de nombreux bâtiments d'Astrakhan, est décédé tragiquement pendant la guerre civile ...
Le 14 novembre 1967, par décision du Comité exécutif du Conseil régional des députés des travailleurs du Temple d'Astrakhan, il a été mis sous la protection de l'État en tant que monument historique et culturelle d'importance locale. Mais la restauration n'a commencé qu'en 1991 et a été immédiatement interrompue par manque de fonds.
Cinq ans plus tard, le temple Khocheoud a reçu le statut de monument d'importance fédérale, et un groupe d'Astrakhan intéressé par la reconstruction du temple a créé la branche d'Astrakhan de la Ligue internationale pour la protection de la culture. « La Ligue a réuni des bouddhistes d'Astrakhan, des historiens locaux, et des représentants de la Société de la culture nationale kalmouk», explique Elena Rozhkova, la première présidente de cette société. « C’est la Ligue qui a réussi à surmonter les obstacles bureaucratiques et à accélérer la restauration du monument.»
Les travaux de restauration du projet de l'architecte restaurateur d'Astrakhan Abdrakhman Makhmudov n'ont été achevés que de nos jours. Les bouddhistes visitent déjà le temple nouvellement consacré, laissent des offrandes (écharpes avec des symboles de bon augure (khadak), de l’encens, des bortsagi (beignets), du riz, et des rubans colorés), puis ils nouent des drapeaux de prière (loungta)...
Le monument a été officiellement dévoilé le 21 mai 2016. Et sur la côte de la Volga s'élève une élégante tourelle ressemblant soit à un « bâtiment blanc clair de l'architecture indienne» (citation de l’écrivain russe Aksakov), soit au «mélange d’une pagode chinoise et d’un château» (selon l’écrivain français A.Dumas père).
Депортация 28.12.1943 г.
La Déportation du 28/12/1943
Pourquoi Staline a-t-il déporté les Kalmouks pendant la 2eme guerre mondiale?
За что Сталин депортировал калмыков в разгар
Великой Отечественной войны?
Преддверие Нового года в СССР, 1943 год.
К узловым станциям грузовики партия за партией подвозят перепуганных людей с узлами и чемоданами, в которые наспех уложены личные вещи.
Конвоиры с оружием подгоняют растерянную толпу, в основном женщин с детьми и стариков, к эшелонам.
Каждый вагон заполняет 40-50 человек, плохо понимающих, куда и зачем они едут.
Накануне всем им объявили, что за помощь оккупантам и саботаж их народ подлежит переселению, а республика ликвидируется. Эшелоны быстро формируются, тут же отправляются за Урал и никакие мольбы не изменят решение Сталина: калмыки – предатели, а значит должны понести наказание. Но заслужил ли целый народ подобного отношения?
Первое национальное образование в составе РСФСР калмыки получили еще в 1920 году благодаря усилиям Владимира Ленина.
В 1935 году Калмыцкая автономная область, как была названа территориальная единица, была преобразована в Калмыцкую Автономную Советскую Социалистическую Республику со столицей в Элисте.
С началом Великой Отечественной войны множество калмыков оказалось в действующей армии, кроме того, на территории республики началось формирование 110-й кавалерийской дивизии. И хоть дивизия в боях проявила себя как неустойчивая, множество калмыцких солдат и командиров храбро проявили себя на фронтах, действовали в партизанских отрядах и подполье. Девять калмыков было удостоено звания Героя Советского Союза, двое из них закончили войну в генеральских званиях.
Война пришла на калмыцкую землю после провала наступления на Харьков: летом 1942 года оказалась оккупирована большая часть Калмыцкой АССР, 12 августа пала Элиста.
Стекавшиеся на территорию республики дезертиры-красноармейцы образовывали банды, часть из них стала примыкать к отрядам вспомогательной полиции. Другие местные жители, недовольные политикой коллективизации, шли на службу в оккупационную администрацию. Но доля калмыков, избравших путь предательства, оказалась небольшой и оценивается приблизительно в 5-7 тысяч человек.
С разгромом немецких войск и их союзников под Сталинградом Калмыцкая АССР была освобождена от оккупантов, но вооруженные банды и не покинувшие родину бойцы вспомогательной полиции некоторое время продолжали оказывать сопротивление. В течение 1943 года большая их часть сдалась властям, остальные были уничтожены в ходе оперативных мероприятий.
Но деятельность отдельных предателей из числа калмыков была спроецирована советским руководством на весь народ, что после выравнивания положения на фронте подтолкнуло их на разработку операции по переселению местных жителей в отдаленные районы страны.
Грядущее переселение было не первым опытом советских властей по изгнанию представителей отдельных народов с насиженных мест.
В самом начале войны были депортированы тысячи советских немцев, заподозренных в возможных диверсиях против Красной армии. Подобные обвинения строились лишь на догадках, но к маю 1942 года почти миллион немцев оказался выселен в районы Сибири, Казахстана, Алтая, а Автономная республика немцев Поволжья была ликвидирована. В ноябре 1943 года была предпринята операция по депортации 68 тысяч карачаевцев, следующими на очереди оказались калмыки.
Начало переселению было положено указом Президиума Верховного совета СССР от 27 декабря 1943 года. Особое место в нем было отведено описанию измены калмыков:
Многие калмыки изменили Родине, вступали в организованные немцами воинские отряды для борьбы против Красной Армии, предавали немцам честных советских граждан, захватывали и передавали немцам эвакуированный из Ростовской области и Украины колхозный скот…
Вслед за этим первый же пункт указа говорил о ликвидации Калмыцкой АССР и переселении калмыков в другие районы СССР. Районы распущенной республики были разделены между Сталинградской, Ростовской и Астраханской областями и Ставропольским краем. Именно этот документ, подписанный «всесоюзным старостой» Михаилом Калининым, зачитывался в домах граждан, подлежавших депортации.
Основная часть работы по обеспечению переселения выпала на Лаврентия Берию как на одного из инициаторов депортации, а также на подчиненное ему ведомство. Операция получила кодовое название «Улусы», а для ее осуществления была разработана «Инструкция о порядке проведения мероприятий по делу «Улусы». Инструкция определяла порядок депортации, которой подлежали все жители Калмыцкой АССР, по национальности являвшиеся калмыками, а также женщины русской национальности, находящиеся в браке с калмыками. Женщины-калмычки, вышедшие замуж за лиц иной национальности, переселению не подлежали.
Руководителем операции непосредственно в Калмыцкой АССР был назначен заместитель наркома внутренних дел Василий Чернышев. Ему было придано порядка 4 тысяч человек, выделенных из личного состава внутренних войск НКВД, оперативных работников различных регионов страны, а также направленных с курсов усовершенствования войск НКВД и высших школ НКВД. Кроме того, для осуществления доставки людей к сборным пунктам было выделено 1355 грузовых автомобилей. Стоит напомнить, что в этот период продолжались боевые действия против оккупантов на территории СССР, при этом на выполнении операции была задействована 1/3 дивизии, а также огромное количество техники и железнодорожных составов, так необходимых фронту.
Операция «Улусы» для большей части калмыков началась внезапно. Согласно постановлению №1432/425 СНК СССР от 28 декабря 1943 года по 25 тысяч человек из числа жителей Калмыцкой АССР направлялись в Алтайский и Красноярский края и Омскую область, еще 20 тысяч – в Новосибирскую область. Сценарий проведения операции был один: селение оцепляли, каждой семье сотрудники НКВД объявляли об их переселении, при необходимости производили обыск на предмет хранения оружия, нелегальной литературы, иностранной валюты. От членов семей переселенцев требовали брать только самое необходимое, после чего людей и имущество размещали в грузовиках и везли к ближайшей железнодорожной станции.
По большей части операция проходила без эксцессов, но отдельные сотрудники НКВД проявляли свое бесчеловечное отношение к калмыкам. Жертвы депортации позже вспоминали о случаях мародерства и о том, как офицеры не позволяли им взять теплые вещи и выгоняли на улицу без верхней одежды. Без денег и пищи была выселена со своего хутора семья Лиджи Цеденова. Житель села Чапур Б. Тугульчиев так описывал первый день переселения:
Подняв нас всех с постели, [военные] начали кричать на отца и мать, чтобы скорее нас, детей, одели и вывели на улицу. Не дав возможности собрать вещи, погнали нас, как скот, к сборному пункту.
Заполненные эшелоны уходили на Восток. В пути людям должны были обеспечивать питание во время остановок на крупных станциях, на что начальникам эшелонов выделяли деньги, но выполнялось это не всегда.
Истощенные и изнуренные холодом люди погибали, во время стоянок их хоронили в ближайших лесах.
Из-за загруженности линий эшелоны нередко простаивали в лесу по 2-3 дня, обрекая людей на голод. В это время их охраняли несколько десятков сытых конвоиров.
Но даже прибытие в конечный пункт не стало отдушиной для изнуренных людей. Пиломатериалы, гвозди и стекла, выделение которых подразумевало постановление №1432/425, выделялись далеко не всегда, что неудивительно в условиях войны. Поэтому смерть продолжала косить калмыков в местах нового места жительства.
La veille du Nouvel an kalmouk 1943 en URSS.
Des camions, les uns derrière les autres, amènent à la gare de jonction, des personnes effrayées, chargées de baluchons et de valises contenant des objets personnels, emballés à la hâte.
Des soldats armés escortent une foule confuse, principalement constituée de femme, avec leurs enfants et de personne âgée, sur les quais d’embarquements.
Chaque wagon à bestiaux est rempli de 40 à 50 personnes qui ne comprennent pas où et pourquoi on les emmène.
La veille on leur a annoncé que le peuple kalmouk devait être déporté, car des kalmouks aidaient les occupants et sabotaient le gouvernement soviétique, la République de Kalmoukie serait dissoute.
Les convois se forment rapidement et sont immédiatement envoyés vers l'Oural et aucun plaidoyer ne changera la décision de Staline : les Kalmouks sont des traîtres et doivent donc subir une punition.
Mais est-ce que tout un peuple a-t-il mérité un traitement pareil ?
En 1920 grâce aux efforts de Lénine, les Kalmouks avaient obtenu le statut de nation, au sein de la RSFSR (République Soviétique Fédérale Socialiste Russe). En 1935, la région autonome de Kalmoukie, en tant qu'unité territoriale, a été transformée en la République Socialiste Soviétique autonome de Kalmoukie avec sa capitale sise à Elista.
Au début de la 2eme guerre mondiale, de nombreux Kalmouks se sont vu mobilisés dans l'armée active et, notamment, en formant la division de cavalerie 110 sur le territoire de la République de Kalmoukie. Et bien que la division se soit montrée peu fiable au combat, de nombreux soldats et commandants Kalmouks se sont montrés courageux au front, et ont agi dans des détachements de guérilla.
Neuf Kalmouks ont reçu le titre de Héros de l'Union soviétique, deux d'entre eux ont terminé la guerre avec le grade de général.
Les combats ont atteint la terre de Kalmoukie après l'échec de l'offensive sur Kharkov (en Ukraine) : à l'été de 1942, la majeure partie de la RASS (République Autonome Soviétique Socialiste) de Kalmoukie a été occupée, Elista tombant le 12 Août.
Les déserteurs de l'armée rouge qui ont afflué sur le territoire de la République de Kalmoukie, ont formé des gangs, et certains ont collaboré avec la police de l’occupant. D'autres habitants, mécontents de la politique de collectivisation, se sont mis au service de l'administration de l'occupant. Mais la proportion de Kalmouks ayant choisi la voie de la ‘trahison’ resta faible, elle est estimée entre 5 000 et 7 000 personnes environ.
Après la défaite des troupes allemandes et de leurs alliés près de Stalingrad, la Kalmoukie a été libérée des occupants Allemands, mais les bandes armées et les combattants de la police auxiliaire, eux n’ont pas quitté le territoire et ont continué à résister pendant un certain temps. Au cours de 1943, la plupart d'entre eux se sont rendus aux autorités, les autres ayant été tués lors d'assauts.
Mais les exactions de ces traîtres parmi les Kalmouks ont été rejetées par les dirigeants soviétiques sur l'ensemble du peuple, ce qui, après la stabilisation de la situation sur le front, les a poussés à développer un plan visant à déporter les Kalmouks vers des régions très éloignées.
Cette déportation, n'était pas la première expérience des autorités soviétiques, d'expulser des représentants d’une nation entière, de leur territoire d’origine.
Au tout début de la guerre, des milliers d'allemands soviétiques soupçonnés de sabotage potentiel contre l'armée rouge ont été déportés. De telles accusations ne reposaient que sur des conjectures, pourtant en mai 1942, près d'un million d'allemands étaient expulsés vers les régions de Sibérie, du Kazakhstan et de l'Altaï, et la République Autonome des allemands de la Volga a été dissoute. En novembre 1943, une opération a été entreprise pour expulser les 68 000 karatchaïs de leur territoire, les Kalmouks ayant subi le même sort à la suite.
L’initiation de la déportation s’est faite suivant le décret de la Présidence du conseil suprême de l'URSS du 27 décembre 1943. Ce décret contenait un article spécial mentionnant la trahison des Kalmouks :
« Beaucoup de Kalmouks ont trahi leur Patrie, en rejoignant les détachements militaires organisés par les allemands pour lutter contre l'Armée rouge, en dénonçant les honnêtes citoyens soviétiques aux allemands, et en capturant et donnant aux allemands, le bétail de ferme collective évacué de la région de Rostov et de l'Ukraine … »
Après cela, le premier paragraphe du décret a parlé de la dissolution de la République autonome de Kalmoukie et de la déportation des Kalmouks dans d'autres régions de l'URSS. Les districts de la République dissoute ont été divisés entre les régions de Stalingrad, Rostov et Astrakhan ainsi que le territoire de Stavropol. C'est ce document, signé par le « chef de l'Union » Mikhail Kalinine, qui a été lu dans les maisons des citoyens soumis à la déportation.
La majeure partie du travail de déportation a été confiée à Laurent Beria, l'un des initiateurs de la déportation, ainsi qu'à son bureau subordonné. L'opération a reçu le nom de code « Ulus » (signifiant peuple en kalmouk) et, pour sa mise en œuvre, une « instruction sur les modalités de conduite des activités dans l'affaire Ulus » a été élaborée. L'instruction définissait la procédure de déportation, à laquelle étaient soumis tous les habitants de la Kalmoukie : étaient soumis à la deportation : tous les Kalmouks d’origine, ainsi que les femmes d’origine russe mariées à des hommes d’origine Kalmouks. Par contre, les femmes d’origine Kalmouke mariées à des hommes d’une autre origine n’étaient pas soumises à la déportation.
Le chef de l'opération « Ulus » Vasily Chernyshev, a reçu environ 4 000 personnes détachées du personnel des troupes internes du NKVD (services des affaires intérieures). Ce personnel opérationnel des différentes régions du pays, suivi des cours ‘d'amélioration des troupes du NKVD’ pour rester inflexible. En outre, 1 355 camions ont été affectés au transport des personnes vers les points de rassemblement. Il convient de rappeler que pendant cette période, les combats contre les occupants sur le territoire de l'URSS se poursuivaient, tandis que 1/3 de la division a été impliquée dans l'opération de déportation, ainsi qu'un grand nombre d'équipements et de trains, alors qu’ils auraient été si nécessaires au front.
L'opération « Ulus » pour la plupart des Kalmouks a commencé soudainement. Selon le décret n ° 1432/425 de la SNK de l'URSS du 28 décembre 1943, 25 000 parmi les habitants de la Kalmoukie devaient être envoyés dans les territoires de l'Altaï, de Krasnoïarsk et dans la région d'Omsk, et 20 000 autres dans la région de Novossibirsk. Le scénario de l'opération était le même partout : le village était encerclé, un membre du NKVD annonçait dans chaque maison la décision de déportation, et si nécessaire, perquisitionnaient les armes, la littérature censurée et les devises étrangères. Les membres des familles des déportés ont été tenus de ne prendre que le nécessaire, après quoi les personnes et les biens ont été placés dans les camions et emmenés à la gare ferroviaire la plus proche.
Pour la plupart, l'opération s'est déroulée sans réticence, mais certains employés du NKVD ont montré leur attitude inhumaine envers les Kalmouks. Les victimes de la déportation ont ensuite rappelé les cas de pillage et la façon dont les officiers les empêchaient de prendre des affaires chaudes et de les expulser dans la rue sans vêtements de dessus. Par exemple, la famille de liji Tsedenov a été expulsée de sa ferme sans argent ni nourriture. Un habitant du village de Chapur, B. Tugulchiev décrit ainsi le premier jour de la déportation :
« En nous levant tous du lit, [l'armée] a crié sur son père et sur sa mère, pour que nous, les enfants, soyons habillés et emmenés dans la rue. Ne donnant pas la possibilité de rassembler le moindre vêtement, nous avons été conduits, comme du bétail, au point de rassemblement ».
Les wagons une fois remplis partaient vers l'est. En chemin, De la nourriture devaient être fournie pendant les arrêts dans les grandes stations, par les chefs de train, ayant reçu des allocations dans ce but, mais rare ont été ceux à le faire.
Les gens, affamés et épuisés, mourraient alors de froid, et leurs dépouilles étaient posées, à même la terre gelée lors des arrêts de stationnement.
En raison de la surcharge de trafic sur les voies ferrées, les trains restaient souvent à l’arrêt en pleine forêt pendant 2 à 3 jours, condamnant les gens à la faim. En même temps, ils étaient surveillés par plusieurs dizaines de gardes bien nourris.
Mais même l'arrivée à la destination finale n'a pas été un soulagement pour ces personnes épuisées. Le bois, les clous et le verre, dont la mise à disposition avait été prévue dans le décret n ° 1432/425, manquaient à l’appel, ce qui n'était pas surprenant dans ces conditions de guerre. Par conséquent, la mort a continué à emporter de nombreux Kalmouks sur les lieux de la « nouvelle résidence ».
Всего за первый этап депортации было выселено 93 тысячи калмыков, за второй и третий – 2,5 и 1 тысяча соответственно. Репрессии не обошли и военнослужащих-калмыков, в основе своей они были отозваны с фронтов и направлены в отдаленные военные округа. Депортации не избежал даже Герой Советского Союза Бембя Хечиев: его уже после окончания войны выслали на Алтай, где он трагически погиб в 1954 году, так и не дождавшись реабилитации.
Лишь после смерти Сталина калмыки стали получать послабления. 17 марта 1956 года Указ Президиума Верховного Совета СССР «О снятии ограничений в правовом положении с калмыков и членов их семей, находящихся на спецпоселении» официально снимал с калмыков административный надзор органов МВД, однако о возвращении имущества речи пока не шло. Но людей это не останавливало, и они потянулись на родину. Лишь в феврале 1957 года, когда была восстановлена Калмыцкая АССР, калмыки официально могли вернуться домой.
28 декабря до сих пор считается у калмыков трагической датой. В этот день в республике Калмыкия ежегодно проводятся траурные мероприятия, напоминающие о том, как по воле власти целый народ стал жертвой коллективной ответственности и какие испытания ему пришлось пройти, прежде чем вновь обрести свой дом. И хоть на официальном уровне действия Сталина были осуждены еще в эпоху СССР, а переселение калмыков признано актом геноцида, в настоящее время эти события приданы забвению и далеко не все граждане нашей страны знают, сколько горя испытали народы Советского Союза от тех, кто должен был их защищать.
Источники:
Текст постановления №1432/425 СНК СССР от 28.12.1943 года;
Владимир Убушаев. Калмыки: выселение и возвращение
Владимир Бадахаевич Убушаев -
доктор исторических наук,
профессор Калмыцкого государственного университета
Au total, 93 000 Kalmouks ont été expulsés au cours de la première étape de la déportation, puis 2 500 lors de la deuxième et 1 000 lors de la troisième. La déportation n'a pas épargné les militaires Kalmouks, ils ont été rappelés des fronts et envoyés dans des districts militaires éloignés. Même le Héros de l'Union soviétique, Bemba Hechiev, n'a pas échappé à la déportation : après la fin de la guerre, il a été expulsé vers l'Altaï, où il est mort tragiquement en 1954, sans avoir obtenu sa réhabilitation.
Ce n'est qu'après la mort de Staline que les Kalmouks ont commencé à bénéficier d’un assouplissement de leurs conditions. Le 17 mars 1956, le Décret de la Présidence du conseil suprême de l'URSS « sur la levée des restrictions à la situation juridique des Kalmouks et des membres de leur famille se trouvant dans les villages spéciaux » a officiellement arrêté la surveillance administrative des Kalmouks par les troupes du ministère des affaires intérieures, mais il n'a pas encore été question de restituer leurs biens. Cependant malgré cela, les Kalmouks sont repartis en masse vers leur ancien territoire. Ce n'est qu'en février 1957, lorsque la République autonome de Kalmoukie a été restaurée, que les Kalmouks pouvaient officiellement rentrer chez eux.
Le 28 décembre est depuis considéré comme une date tragique chez les Kalmouks. Ce jour-là, la République de Kalmoukie organise chaque année des événements de deuil qui rappellent comment, par la volonté du pouvoir, un peuple entier a été victime d'une responsabilité collective et quelles épreuves il a dû subir avant de retrouver son foyer. Et bien qu'au niveau officiel, les actions de Staline aient été condamnées à l'époque de l'URSS et que la déportation des Kalmouks ait été reconnue comme un acte de génocide, ces événements sont maintenant oubliés et tous les citoyens de notre pays ne savent pas combien les peuples de l'Union soviétique ont souffert de ceux qui devaient les protéger.
Source :
décret n ° 1432/425 du 28 decembre 1943.
Livre de Vladimir Oubouchaiev : Kalmouks la déportation et le retour.
Dr en sciences historiques, professeur à l’université d’Etat de Kalmoukie.